Ученые подтверждают: Вилли Мельников действительно полиглот, достойный Книги рекордов Гиннесса
Он встретил меня дома в собственноручно расписанном на разных редких наречиях халате.
— Это образец моего литературного творчества — лингвогобелен, — объяснил Мельников, поворачиваясь вокруг себя, чтобы я хорошенько разглядела на спине китайские иероглифы, на вороте — арабскую вязь, на рукавах — фарси. — Визуальная поэзия, — продолжил он. — Для меня слова колышутся, как ткань гобелена. Я сейчас попросту одет в свое стихотворение, сложенное из разноязычных фрагментов.Он встретил меня дома в собственноручно расписанном на разных редких наречиях халате.
— Это образец моего литературного творчества — лингвогобелен, — объяснил Мельников, поворачиваясь вокруг себя, чтобы я хорошенько разглядела на спине китайские иероглифы, на вороте — арабскую вязь, на рукавах — фарси. — Визуальная поэзия, — продолжил он. — Для меня слова колышутся, как ткань гобелена. Я сейчас попросту одет в свое стихотворение, сложенное из разноязычных фрагментов.
И тотчас прочитал мне стихи на диковинных наречиях: пиран-дзопа, агуа, рдеогг-семфанг и чибча-артамбо. Потом Вилли плавно перешел на русский: «Тираннозавраам бездетен./Enter’риторию — на ключ!/Бессвечен, вглядчив и колюч/Явлюсь средь гула Судных сплетен». Это у него такой вычурный литературный стиль неологизмов, слов-образов-кентавров, который он назвал муфтолингвой.
— Два разных слова соединяются одним «ударным» словом и, что гораздо важнее, одним общеударным смыслом, — объясняет полиглот. — Наглядный пример муфтолингвы — поговорка «Долг платежом красен» звучит так: «Задолжадность возвращедростью красна».
Вот романтическая муфтолингва: «Далеко не всякая новорождевочка вырастает заглядевушкой, становится головокруженщиной, доживает до неувядамы и обретает мудрость улыбабушки».
Вилли называет себя «собирателем языков». Сегодня в его «коллекции» — традиционные европейские и восточные языки, редкие и экзотические наречия, на которых говорят племена индейцев и эскимосов, а также языки, носителей которых на земном шаре не осталось, например древнеисландские.
— Смешное слово «полиглот» у меня всегда ассоциировалось с «обжорой», — признается Вилли. — Впрочем, во многом это и есть то ли языковое обжорство, то ли лингвистическая наркомания. Чем большим количеством языков овладеваешь, тем дальше хочется исследовать еще неведомые тебе. Срабатывает эффект недостижимой линии горизонта.
И Вилли готов к новым шагам за горизонт. Ведь есть к чему стремиться: по оценкам специалистов, на Земле около шести тысяч языков и диалектов. Среди них есть изолированные языки, то есть не имеющие родственных себе. Вилли их называет «изоляты» и любит их больше всего.
— Это, например, языки японских айнов, бирманских гэрулау, вьетнамских руккьюм, каталонских басков, британских пиктов, карибских гуанчи, — смакуя, перечисляет Мельников. — Поэтому я, владея лишь 104 языками, включая пригоршню древних, сожалею лишь о краткости жизни.
«ЗАГРОБНЫЙ МИР — ЭТО СОЛЯРИС ЛЕМА»
В 1999-м, когда «Комсомолка» первой написала о 37-летнем уникуме Вилли Мельникове, он прочел нам фразы на 93 языках. Сегодня, спустя 11 лет, «коллекция» пополнилась еще на одиннадцать — по языку в год! Фантастика. Особенно для большинства из нас, которые несколько лет учили один иностранный в школе, а потом еще его же в институте, и в итоге в графе «знание иностранных языков» при поступлении на работу скромно пишут: «Со словарем». Но почему кому-то за всю жизнь не удается заговорить на одном иноземном, а некоторые, как Вилли, шпарят на нескольких? В чем секрет? Разобрались ли специалисты за эти годы?
— Пытались изучать, — признается полиглот. — И нейрофизиологи, и психологи, и лингвисты, и психотерапевты. Но все разводили руками. Само по себе полиглотство настолько ошарашивает людей, вызывая зачастую далеко не доброжелательную реакцию, что не всем хочется досконально разобраться в механизме самого феномена — не то дара, не то проклятия, заложником которого я стал.
— Ученые, — продолжает Вилли, — мне объяснили, да я и сам врач, биолог: для того чтобы объяснить мой феномен, искать надо не то, что можно разъять скальпелем и нашинковать на томографе. Здесь что-то связано со структурами, которые еще нельзя изучить современным инструментарием. Может, в мозге полиглотов работает какая-то иная полевая форма жизни — как электромагнитные поля, которые нельзя пощупать и увидеть. Какие-то не выясненные процессы нейрохимии. Кстати, свою память я совсем не считаю феноменальной. Плохо запоминаю отчества людей и анекдоты.
Однако исследователи точно узнали, что послужило для Вилли трамплином в лингвоманию.
— Таких трамплинов в моей жизни было три, — рассказывает Вилли. — В 4 года я стал собирать бабочек, насекомых и запоминать их латинские названия. В 13 лет родители мне раскрыли семейную тайну. Оказалось, что моя настоящая фамилия — Сторквист. Мой дед был шведом, бабушка исландкой. Как ветеринарный врач он был приглашен в революционную Россию по линии Коминтерна, но попал в жернова сталинской мясорубки. Отец для спасения семьи сменил фамилию на Мельников. А имя по паспорту — Виталий — я сменил сам на Вилли.
Поступив в московскую ветеринарную академию, Вилли стал «качать» языки из иностранных студентов — суахили, мандэ, зулушу, эве, йоруба, мванга. К армии уже хорошо знал с десяток языков. Сослуживец доложил в особый отдел части (часть была секретная — ракетная), что Вилли — полиглот. Особисты допросили его с пристрастием и записали в личном деле, что он является «шпионом». Трибунал и штрафной батальон был заменен Афганистаном.
— А 22 ноября 1985 года случился третий трамплин, — уже с болью вспоминает Вилли. — Во время минометного обстрела разорвалась глинобитная стена и упала на наш взвод, накрыло взрывной волной. Выжил я один. Без сознания пробыл 20 минут, клиническая смерть длилась 9 минут. Рекорд — 15 минут, после этого нейроны уже погибают.
Почти три года голова болела так, как будто ее выскребали изнутри. Но потом освоение новых языков вдруг пошло еще быстрее и легче. Происходит это примерно так. Вилли внимательно смотрит на человека, говорящего на незнакомом наречии, слушает его речь, потом будто настраивается, пробуя разные регистры, и внезапно, словно приемник, «ловит волну» и выдает чистую речь без помех. Или просто начинает чувствовать его. Берет в руки книгу на незнакомом наречии и сразу начинает читать. Постигает язык, так сказать, визуально. По мере того как читает, в голове у него начинает звучать мелодия. Это означает, что мозг уже готов к работе над языком. Позднее принимается за грамматику.
«ЖЕРТВА ЧЕННЕЛИНГА»
— Есть еще такой неизученный феномен, — продолжает Вилли, — беспереводное понимание незнакомого тебе текста. У меня был предшественник — Джон Эванс, сотрудник Королевского археологического общества в Лондоне, живший в конце XIX века. Он не был полиглотом: знал, помимо родного английского, лишь древнегреческий, древнееврейский, латынь, арабский и французский. В то время только стали находить шумерские таблички и свозить их в Британию. Эванс каталогизировал находки. Однажды он вглядывался в одну из шумерских табличек, клинопись, — и поймал себя на том, что до него доходит смысл написанного. В блокнот он записал перевод. А еще было более полувека до дешифровки шумерской письменности.
Эванс умер незадолго до Первой мировой войны, и уже в 1960-х годах, когда многие древние тексты были прочитаны, его блокнотик нашли — и все были в шоке! Попадание по смыслу было 80 процентов. Сегодня я нахожусь в его ситуации: просто смотрю на незнакомый мне язык и понимаю, о чем там речь. Ченнелинг. Так мой феномен попытались объяснить американские психоневрологи, с которыми я познакомился в Праге на конференции по биометрии.
Сhanneling — от английского слова сhаnnеl, то есть «канал» и переводится дословно как «прокладывание канала» или «передача по каналу». Другими словами, Вилли для них был человеком, который способен принимать информацию с «более высоких реальностей». Для зарубежных специалистов этот термин обычен, у нас он относится к эзотерике.
— Но языки для меня, их количество, не самоцель, — уверяет Вилли. — Они двери в другие миры, строительный материал для создания своего арт-космоса, а иной раз — и ключи к загадкам истории.
РАЗГАДКА ФЕСТСКОГО ДИСКА
Произнося эти слова, Вилли касается своего талисмана на шее — расписанного непонятными письменами камня на цепочке.
— Подарок шамана, — поймал он мой взгляд. — Камень нашли при раскопках неолитической стоянки. Показали местному шаману. Когда я прочел эту надпись на языке его предков — телеутов: «несаринга ица йосеректкрекушрек» — «прежде чем скрести небо, проверь, насколько земля отскребла тебя от себя», он мне подарил этот оберег.
А однажды Вилли взялся расшифровать Фестский диск. (Это древний артефакт, представляющий собой диск с неизвестными письменами, не поддающимися дешифровке. — С. К.)
— Не настаиваю на своей версии, — сразу предупредил он, — но я примерно понял, о чем там речь. На диске — шаманское заклинание для общения с духами.
Интересуют его и народности, тайна появления которых до сих пор неизвестна. Например, происхождение африканского племени догонов, живущего на территории современной Республики Мали. Их предки, как гласит легенда, прилетели со звезд, и их потомки до сих пор поклоняются Сириусу. Специально изучил язык их жрецов — хтачингу. Разговаривал с их детьми, которые учились в Москве. Те даже не сомневаются, что они — дети космических пришельцев.
А в Слоновьих горах индийского штата Керала живут полтысячи чоланайкен. Согласно их мифологии, их предки тоже «пришли с Пяти Белых звезд, которые пожрали друг друга». Предания о доисторических звездных войнах? Может быть.
— Наверное, огорчу вас, — говорит Мельников. — Но ничего внеземного в языке догонов я не услышал. А с обитателями Слоновьих гор пока не пообщался.
Сегодня Мельников-Сторквист — научный сотрудник Института вирусологии им. Д. И. Ивановского РАМН. Кандидат медицинских наук. В известных книгах рекордов — России и [hide]Гиннесса[/hide] — его фамилии нет. Для того чтобы попасть на их страницы, нужно подать официальное заявление о своем желании признания рекордсменства. Такого желания у Вилли нет.
— Синдром соцсоревнования мне не свойствен, — пояснил он.
МНЕНИЯ…
…ЛИНГВИСТА
Доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник Института языкознания РАН, профессор Государственного лингвистического университета Дина НИКУЛИЧЕВА:
— Мы изучали способности Вилли. Он, безусловно, гениальный человек. Мне неизвестно, есть ли в мире еще люди, знающие, как он, 104 языка. Обычных полиглотов достаточно. Например, наш заместитель директора института знает около полутора десятков языков. Доцент Санкт-Петербургского университета Сергей Халипов — 44. Из истории — Генрих Шлиман, открывший Трою, знал, по одним сведениям, 16 языков, по другим — в два раза больше. Но их способности поддаются моделированию. Вилли же уникален еще и тем, что подчиняет полиглоссию своим творческим задачам. То есть не изучает языки так, чтобы проводить туристические экскурсии, а творит на них, играет с ними.
Он был стандартным полиглотом до травмы. А после черепного ранения его мозг получил некий загадочный доступ к мировым «лингвистическим каналам». Но путь туда был ему открыт потому, что страсть к полиглотству у него была заложена еще в детстве. Если бы на его месте оказался парень его возраста, но не имеющий того базового языкового фона, как у Вилли, то дар языков к нему бы не пришел.
Благодаря Вилли мы, кстати, нашли общее в судьбах полиглотов. Во-первых, любовь к языкам у них рождается в детстве. Во-вторых, растут они, как правило, в многоязыковой семье или среде. То есть с ранних лет для них мир звучит на разных языках. И главное — цель, которую они себе ставят. Для Генриха Шлимана стать полиглотом было нужно сначала для выживания в незнакомой стране, а потом — для того, чтобы разбогатеть. А для Мельникова — творческая самореализация.
…БИОЛОГА
Директор Института мозга человека (Санкт-Петербург), член-корреспондент РАН, доктор биологических наук Святослав МЕДВЕДЕВ:
— Есть утверждение зарубежных коллег, что полиглоты отличаются от обычных людей тем, что в их мозге больший объем белого вещества в височной доле левого полушария, в так называемой извилине Гешля, где обрабатывается звук. Но я считаю это утверждение во многом спорным. Значительное количество белого вещества говорит лишь о наличии больших связей между нейронами. Но дело в том, что объем какой-то области мозга далеко не всегда имеет связь с некой определенной функцией. Изучение языка — сложный процесс, в который вовлечены многие участки коры головного мозга и подкорковые структуры. Вполне возможно, что извилина, привлекшая внимание ученых, — лишь «оконечная» область процесса, которая отражает результат. Подобно тому, как мы видим результат работы компьютера на мониторе, но ведь работает-то весь системный блок. А как работает весь «блок» нам еще только предстоит узнать.
…ОЧЕВИДЦЕВ
Сева НОВГОРОДЦЕВ, известный радиоведущий Русской службы Би-би-си (к нему на передачу в Лондон ездил Мельников):
— Вилли, безусловно, владеет языками. Но таких людей много. Вилли же мне интересен тем, что пишет на разных языках стихи и рисует интересные графические «лингвогобелены».
Главный редактор Книги рекордов России Алексей СВИСТУНОВ:
— Вилли Мельников-Сторквист нам известен давно. Заявку в Книгу рекордов он никогда официально не подавал, поэтому числится в разряде не проверенных до конца фактов. Редакция готова рассмотреть заявку, если она будет подана.
msk.kp.ru